Прежде всего отсюда такая страсть к театру в европейском «возрождении» и барокко. К этому кошмару наяву нужно затем добавить гётевского Homo ludens, под которого позднее Хёйзинга подвел целую мифологию и доморощенную хвилософию. Маски, маски, маски... заменившие в Европе даже храмовую мессу. Игра как смысл жизни, тысячи обличий у одного лица. ( Read more... )